Продолжение. Начало здесь.

Янки в странах пророка Мухаммеда

Политкорректная, правозащитная Америка не могла бы, даже устами прямодушного Джорджа Буша, открыто продекларировать истинные цели своей политики на Ближнем и Среднем Востоке.

По официальной версии, американские войска отправились выполнять невыполнимую миссию: ловить неуловимого злодея Бен-Ладена в Афганистане, искать несуществующее оружие массового поражения в Ираке. Потом все это объединили в одну задачу борьбы с террористами, появившимися во множестве в местах, куда вступили американские войска и, соответственно, возникли условия для активной террористической деятельности. В дальнейшем стратеги из Пентагона и ЦРУ пришли к неоспоримому умозаключению о необходимости передать антитеррористические заботы туземным правителям, что сейчас и осуществляется, не слишком быстро, но неуклонно. Это позволило президенту Обаме твердо пообещать вывод американских войск из Ирака в 2011 году, из Афганистана – чуть позднее. Итак, янки гоу хоум, войне конец? Кажется, именно на миролюбие нынешнего американского руководства надеется иранский президент Ахмадинежад, регулярно поднимающий дух своего народа сообщениями об успехах в обогащении урана.

Между тем, потоптавшись несколько лет, без видимого толка и смысла, на иракском и афганском театрах военных действий, американские вооруженные силы обрели опыт проведения военных и военно-полицейских операций в условиях, сходных с иранскими. Американские эксперты детально проанализировали природу и масштабы антиамериканского сопротивления на Ближнем и Среднем Востоке, которое оказалось далеко не таким мощным и всенародным, как его представляли несколько лет назад, исходя из опыта сокрушительных антиколониальных движений середины XX века.

Полвека назад в борьбе против колониального и неоколониального ига объединялись различные общественные силы, имущие и неимущие, вожди племен и прогрессивные интеллигенты, коммунисты и правоверные мусульмане.

В нынешнем антиамериканском движении лидерство захватили оргструктуры религиозных экстремистов, не объединяющие, но раскалывающие общество, значительная часть которого начинает поддерживать правителей, навязанных американцами, как меньшее зло, в сравнении с яростными проповедниками джихада и шариата.

В результате, массовое партизанское движение, развернувшееся поначалу в Ираке, постепенно выродилось в заурядный терроризм, от которого страдают, главным образом, сами иракцы, а не американские оккупанты. При этом американские политтехнологи специального назначения понемногу подбирают ключи к управлению террористической средой, сталкивая между собой боевые структуры, различающиеся по конфессиональной и политической ориентации.

В Афганистане ситуация развивается сходным образом, хотя и медленнее, чем в Ираке.

Расправа с Саддамом Хусейном практически завершила процесс утверждения американской гегемонии в арабской части Ближнего Востока. Американское военное присутствие стало там привычным элементом бытия, как пальмы и нефтяные вышки. Правители стран, не затронутых оккупацией напрямую, самостоятельно исполняют охранительные функции, определенные им Вашингтоном. Египет – светоч арабского мира – смиренно дружит с Израилем и не смеет, без разрешения Вашингтона помогать своим палестинским братьям. Саудийская родина пророка Мухаммеда и нефтеносные княжества Персидского залива исправно поддерживают экономику США. Горделивая Ливийская Джамахирия доказывает свою непричастность к террористической деятельности, переключая активность с Ближнего Востока на страны Черной Африки, не слишком интересные для Вашингтона в настоящее время.

Однако, американо-арабская идиллия не может считаться окончательно устроенной, пока Исламская Республика Иран, раздражает Вашингтон самим фактом своего существования и попытками поддерживать антиамериканские силы в арабском социуме.

В последнее время США несколько снизили алармистский тон антииранской пропаганды. Это – самый верный признак подготовки к серьезным действиям. Президент Обама, разумеется, не желает войны, которая, однако, с очень большой вероятностью, может случиться сама собой, при Обаме или после его ухода из Белого дома.

Обретенный за последние годы опыт дает американцам возможность не только разгромить боевую силу неудобной страны, но и взять ее под полный контроль (прямыми либо косвенными методами), чтобы затем радикально перестроить в ней матрицу внутренних политических отношений, как это делается сейчас в Ираке.

И даже если президент Ахмадинежад в ближайшее время откажется от ядерных амбиций, его не оставят в покое. Американская дипломатия выдвинет тогда на первый план обвинения в пособничестве террористам из палестинского ХАМАСа, ливанской Хезболлы, иракской Армии Махди. А еще ждет своего часа богатейший арсенал претензий по излюбленной Вашингтоном тематике прав человека, по огнеопасным проблемам национальных и конфессиональных меньшинств, проживающих в Иране. Отступив на шаг, иранцы вынуждены будут затем делать одну уступку за другой, вплоть до полной капитуляции и краха исламского революционного режима. Но, более вероятно, решительный патриот Ахмадинежад не потерпит никаких ограничений прав Ирана на мирное использование атомной энергии.

Несговорчивость иранского лидера наверняка станет поводом для ужесточения американского прессинга по всем направлениям. Последуют новые, еще более жесткие санкции. Каналы связи Ирана с внешним миром начнут сжиматься под давлением США и их союзников. Тем временем массированная информационная кампания, демонизирующая тегеранский режим, постепенно убедит мировое общественное мнение, что для устранения глобальной угрозы, исходящей от «государства-изгоя», можно и нужно применить меры силового воздействия.

И, когда ситуация созреет, Ирану выдадут по полной программе, с применением новейших политических и военных технологий.

Продолжение